Игорь Грабарь (1887-1985)
НЕПРИБРАННЫЙ СТОЛ
1907
Сергей Дрофенко
Голос
Простите меня,
если я приносил вам беду.
Я в ад не хочу,
мне приятнее
в райском саду
Устроиться прочно.
Довольно я видел огня.
Простите меня.
Если можно,
простите меня.
Устроиться в райском,
упрочиться в майском
саду.
Меня вам не видно,
но вы у меня на виду.
А я все безвестней
в кругу вашем
день ото дня.
Вы позже. Я раньше.
Простите.
Простите меня.
На небе седьмом я лежу
в исполинской траве.
Библейские птицы
кружат надо мной в синеве.
Владыка Вселенной
ко мне подбежал, семеня.
Тоскливое счастье. Я умер.
Простите меня.
Прости, черновик.
Ты остался
без главной строки,
Простите, наставники,
юноши и старики.
Вы были заботливы,
душу питомца храня.
Простите меня.
Если можно,
простите меня.
Последнее стихотворение
Я требую не многого,
Немногого хочу —
Планету за порогом,
Всю в солнце, как бахчу, —
В июле, с тишиной,
Всю белую зимою,
Всю черную весной;
Да может быть —
травинку
С росинкой в желобке,
Травинку с паутинкой
Одну на сквозняке, —
Когда мой сын не старый,
Да и не молодой
Со мной
прощаться станет,
Обросшим бородой.
1977
To sleep.
No more?
Блистательный князь Степан Касатский бросил все: службу, имение, карьеру и уехал в монастырь, узнав, что его невеста оказалась любовницей Николая I. Лев Толстой, рассказавший нам пронзительную историю отца Сергия, человеком был набожным, но церковь не признавал. За что и был проклят. Александр Куприн посвятил отлучению Толстого свой рассказ “Анафема”. У его героя отца Олимпия случилось движение грешной души. Вместо того чтобы по обряду анафемстования опустить свечу вниз, он высоко поднял ее вверх и возгласил “воистину Христа соратнику и слуге, болярину Льву... многая ле-е-ета-а-а-а”.
Что до меня, то я безбожник. Так меня воспитали — атеистом, который и в Библии, если что и находит, так не слишком совершенный литературный текст. К людям верующим отношусь лояльно, однако “бога” пишу всегда с маленькой буквы. Мне этот духовный костыль не нужен!
Но вот незадача, чем больше лет, тем настойчивее звучит гамлетовский вопрос: а что же дальше?
To be, or not to be: that is the question
Whether 'tis nobler in the mind to suffer
The slings and arrows
of outrageous fortune,
Or to take arms against a sea
of troubles,
And by opposing end them?
— To die; — To sleep;
— No more...
И ничего более?..
Незнание притягательно. В обязательной попытке бежать от неминуемого, как спастись от навязчивого желания оглянуться на разверзшуюся позади — нет, впереди! — всепоглощающую бездну...
И ничего более.
Харменс Рембрандт ван Рейн (1606-1669)
УРОК АНАТОМИИ
1632
