Кенар,

поющий

с закрытыми глазами

 

Отдых в Павловске (вторая половина 50-х): папа,  Аня Павлова (соседка из кв. 22), мама, дядя Костя, Анна Корниловна

Илья Глазунов. Ленинградская весна. 1955

Илья Глазунов. Ленинградская весна. 1955

Тюшина, 10 кв. 30 — три окна слева на предпоследнем этаже над срезом крыши — наши. Фото Вовы Буцкого

Ленинград, ул. Тюшина, 10 кв. 30... Воронежская выходит к обводному, Тюшина идет параллельно, в 6-этажном доме три окна слева на предпоследнем этаже над срезом крыши — наши. Фото Вовы Буцкого

Отдых в Павловске (вторая половина 50-х): мама, папа,  дядя Жоржик, Анна Корниловна (его жена и моя крестная), Наталья Корниловна (ее сестра)

Отдых в Павловске (вторая половина 50-х): мама, папа,  дядя Жоржик, Анна Корниловна (его жена и моя крестная), Наталья Корниловна (ее сестра)

Соколова Анна Михайловна (1891=1968), Нюша, — бабушка

Соколова Анна Михайловна (1891-1968), Нюша, — моя бабушка

Июнь 1956 г., ЦПКиО им. С.М. Кирова. Мама

Июнь 1956 г., ЦПКиО им. С.М. Кирова. Мама

Илья Глазунов. Новогодняя ночь. Дворник. 1963

Илья Глазунов. Новогодняя ночь. Дворник. 1963

Мамина подруга Наталья Корниловна иногда появлялась у нас на Тюшиной совсем не в урочное время. В осенней темноте за Обводным мокрыми дугами сверкали трамваи, за облетевшими тополями акварелью расплывалась неоновая “Ки.от.атр «Север»”, и под фонарями на Лиговке в косом дожде машины то и дело подавали сигналы, когда в квартире раздавался ее нервный поворот барашка. Она в нетерпении накручивала и накручивала звонок, пока мама или бабушка спешили к двери и отодвигали затейливую щеколду. Она долго и непонятно шепталась с мамой; было видно, маме выполнить просьбу противу правил, но и отказать подруге выше всяких сил. Уходила Наталья Корниловна умиротворенной, словно мирские невзгоды навсегда отхлынули от ее берегов.

 

— Тосенька, пусть от греха у тебя полежит, — говорила она, и они нежно расцеловывались в щечку.

 

Даже и не знаю, когда я понял смысл регулярно повторяющегося действа. Муж Натальи Корниловны, дядя Костя, был директором гастронома. Свой пост занял еще до войны. В главке числился на хорошем счету, знамена какие-то получал, грамоты. Вот ведь, ставила его в пример в разговорах мама, можно работать и без обвесов и без очередей. Ну, с очередями она, наверняка, горячилась, а обвесы — обвесы... Жил дядя Костя как на минном поле, от ревизии до ревизии. Накануне очередной и наведывалась к нам Наталья Корниловна. Сдавала на хранение не бог весть какие семейные ценности.

 

С дядей Костей мы выпивали во второй половине семидесятых. По какому-то случаю я оказался у них в гостях, в однокомнатной «хрущевке», где по старой советской традиции на кухне нескончаемо выводил затейливые рулады ослепший от старости кенар. Дядя Костя, уже пенсионер, тоже был подслеповат и сыпал пшено мимо кормушки.

 

— Вот и все наши накопления, — зачем-то говорил он. — Все возрасты канули, а по-прежнему поет. Замолчит — и нас не станет.

 

Кенар был ярок и наряден. Даже серые перышки празднично заявляли о себе. Стоило открыть клетку, он безошибочно садился на ближайшее плечо, прочищал горло и цокал от удовольствия, так и не раскрывая бесполезных глаз.

 

Или я после очередной рюмки набирался наглости или дядю Костю вдруг тянуло на откровенность, только в какой-то неведомый момент разговор с вещей бытовых, обыденных круто сворачивал — не на политику — на торговлю.

 

— Я у государства никогда копейки не украл, — ударял себя мужицким кулаком в широкую петушиную грудь дядя Костя. — Я трудяга, я профессионал. Мне больно видеть, что происходит...

 

Наталья Корниловна тишайше появлялась на кухне и клала пухлые, но еще красивые руки ему на плечи. Кенар безошибочно впархивал в раскрытую клетку.

 

— Все, все, Ната, я спокоен, пожалуйста, не волнуйся. Я только хочу спросить у молодого журналиста...

 

— Какой с меня спрос, и про журналиста громко — я еще учусь. Хотя чтобы в торговле — и не крали...

 

— Толик, ты ему верь, он правду говорит. Ладно, мальчики, не ссорьтесь без меня, — И она гордо несла свое старческое тело вон из кухни, к старенькому «Знамени», где который день к ряду демонстрировали первый советский долгоиграющий сериал. Ни великолепный автор сценария, ни режиссер, сумевший собрать замечательную труппу, не спасали от занудства, но зрителя новый жанр приковывал необыкновенно.

 

Мы, далекие подлинного искусства, в очередной раз чокались.

 

— ... никогда ни копейки. Но знай, журналист, человека, хоть год отработавшего в торговле, можно без суда и следствия. Выходит, я этого заслужил сорок с лишним раз. Какое? — Больше! Каждую проверку — как у стенки... Я профессионал, я ж обязан знать, где и на чем сэкономить. Усушка-утруска — самое простое. Есть тонкие штуки, до них собственным умом люди опытные доходят. Потому что у настоящего директора всегда должны быть левые деньги. Не министерство, не главк — лично я премировал своих людей. К празднику — дело святое. Кому конвертик — ему деньги нужнее. Кому деликатесов сам отвешу — чтоб семью побаловал, а не зажимал в кулаке. Но зарвался, нахамил покупателю — соси лапу, попался на обвесе, обсчете — ищи другую работу... без суда и следствия.

 

— Будто бы и не обвешивали в ваши годы...

 

— Я ж говорю: не умеешь — профессию не позорь...

 

Мы в очередной раз чокались. На узкой кухонке дядя Костя отодвигал стул, чтобы забраться в холодильник. Он ловко — тончайше — нарезал остатки твердокопченой и водружал свеже слезящуюся поллитровку неведомой в те годы «Посольской». И дальше я с изумлением узнавал устройство современной торговли.

 

— Понимаешь, я в толк не могу взять, как вообще такое может быть. Когда такое бывало! откуда пошло! Продавец несет — ворует и несет — завсекцией, та — завотделом, а те — директору. Попробовали бы мне сунуть эти чертовы деньги — к японо-матери, без выходного пособия (тарарам)! А нынешние (ети, тарарам) — берут... я не понимаю! Скажи, журналист, что стряслось в мире, что он так бездарно переменился? Почему неумехи двоечники (ети их в душу-бога-мать) оказались вдруг наверху? Попался мне учебник кулинарии современный, читаю: котлеты ужариваются и теряют в весе... Тьфу!

 

Признаться, весь советский в доску, я не верил ни слову (за исключением матерных и про котлеты, которые, и дураку известно, et cetera). Мало ли чего наплетет пенсионер. Однако знакомая девчонка, учившаяся в торговом и проходившая очередную практику в гастрономе, заверила: истинная правда — именно так все и происходит в социалистической торговле. Даже в магазинах «Ткани», добавляла она. И выпаливала в запале, едва не обидев: разуй глаза, журналист несчастный!

 

Все равно. Та, по всей видимости, необязательная встреча представляется сегодня в канареечном цвете. Конечно, напрашивается сюда морализирование, я даже примерял уже: не ложится. Потом примерил всплывшее зачем-то из «Марсианских хроник»:

 

И малиновки трель

выткет звонкий узор... —

 

с пронзительной концовкой о бренности преходящей минуты:

 

... Не заметив, что нас уже нет.

 

Тоже не легло. Ну, и не надо.

 

Та необязательная встреча представляется нынче в канареечном цвете. Окна крупнопанельного дома выходили на южную сторону, день был прекрасен, и тюлевые занавески, казалось, плавились в золотом мареве. Столетник на подоконнике мог гордиться сочными мясистыми листьями. Пятью этажами ниже, в голом неухоженном дворе, мужики азартно резались в козла. Возможно, это был последний год, когда играли еще не «на интерес». Вернее, весь интерес заключался пока лишь в том, чтобы загнать проигравшую парочку под стол и под дружный хохот заставить петь петухами.



© Анатолий Буцкий

ГЛАВНАЯ СТРАНИЦА
Об автореЭпиграфКарта сайта
Поэтический альбомХудожественная галереяМузыкальный альбомЭтюды о времениВуоксаПоэзия обнаженного тела
Николай Иванович КовалевЮрий ЛеушевАлексей Плешков


ОБ АВТОРЕ
Мама (Тося Соколова)Избранные места из частной перепискиTo sleep. No more?Лузгают бабы семечкиБесштанная историяСын родилсяСвет, цвет, настроениеТой жаре уж и след простылРетро. Из семейного фотоархиваПослужной список
Написать письмо

КАРТА САЙТА
Карта сайта плюс поисковая машина

КОРОТКИЕ ИСТОРИИ
Литература на открытой местностиКультура — по средамНесколько слов о запахахИ сносу сапогам не былоКрючок-червячокОб искусстве одевания, или Об искусстве раздеванияИстория короткой любвиНостальгияС любимой на краю светаGood luck, Mr. Polansky!Под музыку ВивальдиВагенгезангер, или ВагоновожатыйГде-то на Тюменском СевереМотоциклист на анизотропном шоссеУ женщин короткие ногиТайные страстиЛесной жительГруз 200Надпись на камнеВремя- препровождение, или Нелинейная история на лоне природыХочу на МарсМедицина бессильнаПрофессор кислых щейНебольшой кирдык `Брату 2` не грозитГригорий Чхартишвили усадил романиста Бориса Акунина за киносценарийПослесловие, сказанное чужими словамиПочитали малость и будет с вас

ВУОКСА
Действующие лица и исполнителиСын родилсяСвет, цвет, настроениеТой жаре уж и след простылСломанные ребра, перевязанная рука и диметилфталатИ было утро, и был день, и был ветерКарта Вуоксы. Приозероский плесОкрестности временных летКрючок-червячокВремя- препровождение, или Нелинейная история на лоне природы

ЭТЮДЫ О ВРЕМЕНИ
Итак, в тебе, душа моя... • Три цвета времениЧарлз Лютвидж Доджсон: “Если бы вы знали Время так же хорошо, как я...” В окрестностях временных летЭтюды о времени1. Рене Декарт: `Видим же мы, что часы, состоящие только из колес и пружин...`2. Анна Ахматова: `Мы сознаем, что не могли б вместить то прошлое...`3. Владимир Вернадский: `Наука XX столетия находится в такой стадии, когда наступил момент изучения времени...`4. Петр Капица: `... мы не должны впредь делать ту же ошибку — считать, что в будущем новых открытий не будет сделано`

ТАУКИТЯНЕ И ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ
Акт творенияТаукитяне и все остальныеЗеркало для НЛОИ по-прежнему лучами серебрит простор Луна...НЛО над СиневоПуля, не попавшая в цель

ПОЭТИЧЕСКАЯ ГАЛЕРЕЯ
Российская поэзияЗарубежная поэзия

ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ГАЛЕРЕЯ
Карта разделаРоссийское искусствоЗарубежное искусствоФотогалерея
Из семейного фотоархива

МУЗЫКАЛЬНЫЙ АЛЬБОМ

ПОЭЗИЯ ОБНАЖЕННОГО ТЕЛА
Поэзия обнаженного телаКсенияНастяС платья по ниткеОбнаженная натураNude in the Art History

® Николай Иванович КОВАЛЕВ (1914-2004)
Профессор кислых щей, или Скородумки по-ковалевски“Хранили многие страницы отметку резкую ногтей”Перечитывая А.С. Пушкина: “Евгений Онегин”Перечитывая А.С. Пушкина: “На досуге отобедай у Пожарского в Торжке...”Перечитывая Н.В. Гоголя: “С порядочным человеком всегда можно перекусить...”


® Юрий Леушев. «ОКНО В ОКЕАН»
ТУНЦЕЛОВЫРыба-мечРыбакиУрокНа поводке у тунцаАй да дельфики, ай да смехачиКалтычкиАкулий братишкаИ ДРУГИМ ОТКРЫТ ОКЕАНФронтовичкаПрозрениеДефицитМедузаАртисткаПять морских капельИЗ ВОСПОМИНАНИЙ О "КИТОБОЙКЕ"Битва среди айсберговИграКладоискательВ ТЕ ДНИ ДАЛЕКИЕКораблекрушениеШуткаАрктическая новелла
Словарь морских терминов • Послесловие М. Швец

® Алексей ПЛЕШКОВ
Забвение

® Сергей ТОРОПОВ
“Земля Угорская”

 




Сайт управляется системой uCoz